Загадочная смерть [Strong Poison] (перевод Е.И. Саломатиной) - Дороти Сэйерс

— Да, Ханна. А что касается цыпленка, то это был просто красавец. Он был такой молодой и нежный, что я сразу сказала Ханне, что его просто жалко тушить, лучше было бы его чудесно поджарить. Но мистер Эркварт считает, что в тушеных цыплятах больше аромата, и я не знаю, прав ли он.

— Если это готовить с хорошим говяжьим бульоном, — рассудительно сказал мистер Бантер, — овощи плотно уложить слоями на не очень жирной ветчине и все приправить солью, перцем и паприкой, немногие блюда смогут сравниться с тушеным цыпленком. Лично я порекомендовал бы еще чуточку чеснока, но согласен, что это не каждому по вкусу.

— Я не переношу ни его вида, ни запаха, — призналась миссис Петтикан, — но во всем остальном вы меня убедили. К этому еще можно добавить гусиные потроха, и лично я люблю еще грибы, когда сезон — свежие, а не консервированные, которые хотя и выглядят красиво, но вкуса в них не больше, чем в пуговицах от ботинок. Но весь секрет в приготовлении, как вы хорошо знаете, мистер Бантер; крышка должна быть плотно закрыта, чтобы удерживать аромат, а готовка должна быть медленной, чтобы соки проникали друг в друга, впитывались, если можно так выразиться. Я не отрицаю, что приготовленный таким образом цыпленок чрезвычайно вкусен, и мы, Ханна и я, решили так же, хотя мы очень любим и хорошего жареного цыпленка, особенно если его получше нафаршировать чем-нибудь, чтобы сохранить сочность. Но мистер Эркварт и слышать не хочет о жареном, а раз он оплачивает счета, то имеет право заказывать, что и как приготовить.

— Ну, — сказал Бантер, — определенно, если бы в тушеном цыпленке было что-то не так, вам с мисс Уэстлок тоже бы стало худо...

— Конечно, — согласилась Ханна, — потому что, не стану скрывать, что, обладая благословенным аппетитом, мы доели его, а последний кусочек я отдала коту. Мистер Эркварт хотел рассмотреть остатки на следующий день и был весьма расстроен, когда узнал, что цыпленка доели, а блюдо вымыли — будто в этой кухне когда-нибудь оставляли на ночь грязную посуду.

— Я бы не вынесла, если бы пришлось начинать день с грязных тарелок, — сказала миссис Петтикан. — Осталось немного бульона, совсем немного, пара глотков, и мистер Эркварт отнес его наверх показать доктору. Тот попробовал и сказал, что бульон очень хорош, так нам рассказала сестра Уильямс, хотя она сама его и не пробовала.

— А что касается бургундского, — продолжила Ханна Уэстлок, — это единственное, что мистер Бойз пил один, и мистер Эркварт приказал мне закрыть его и сохранить. И очень хорошо, что мы это сделали, потому что полиция конечно же захотела его увидеть, когда пришло время.

— Это было очень предусмотрительно со стороны мистера Эркварта принять такие предосторожности, — сказал Бантер, — когда не было даже мысли о том, что бедняга умер насильственной смертью.

— Это же сказала и сестра Уильямс, она предположила, что он ожидал расследования, — ответила Ханна, — но мы подумали, что хозяин все-таки юрист и разбирается в том, что нужно делать в случае внезапной смерти. Он приказал мне оклеить горлышко бутылки пластырем и написать на нем свои инициалы, чтобы бутылку нельзя было незаметно вскрыть. А с выдачей свидетельства о смерти никаких проблем не было, ведь доктор Уэар, конечно, знал, что мистер Бойз давно страдал желчными приступами.

— Очень удачно при открывшихся обстоятельствах, — сказал Бантер, — что мистер Эркварт так хорошо понял свой долг. Его светлость знал много случаев, когда невинный человек чуть ли не оказывался на виселице из-за того, что вовремя не была принята подобная маленькая предосторожность.

— А когда я подумаю, что если бы в эти дни мистера Эркварта не было дома, — сказала миссис Петтикан, — меня бросает в дрожь. Его как раз вызвали к этой несносной старухе, которая все умирает и никак не умрет. Да он и сейчас там, у миссис Рейберн, в Уиндле. Она ужасно богата, но никому от этого никакого проку, так как она почти совсем впала в детство, так говорят. Испорченная старуха — она и раньше была такой, и все ее родственники поэтому не хотели иметь с ней ничего общего, один мистер Эркварт; я думаю, он бы ее не бросил, если бы даже не был ее поверенным и это не было бы его обязанностью.

— Обязанности не всегда приятны, — прокомментировал мистер Бантер, — как вы и я прекрасно знаем, миссис Петтикан.

— Богатым, — сказала Ханна Уэстлок, — не трудно устроить так, чтобы кто-то выполнял их обязанности. Может быть, я скажу смело, но миссис Рейберн не получала бы со стороны мистера Эркварта столько внимания — была бы она ему двоюродной теткой или нет, — если бы она была бедной, насколько я знаю мистера Эркварта.

— Да? — удивился Бантер.

— Я не выскажу никаких суждений, — сказала мисс Уэстлок, — но и вы и я, мистер Бантер, знаем, что происходит в мире.

— Я полагаю, мистер Эркварт рассчитывает получить что-то после смерти старухи, — предположил Бантер.

— Может быть; он об этом не говорит, — сказала Ханна, — но я думаю, он не стал бы постоянно тратить свое время и ездить в Уэстморленд просто так. Хотя я не хотела бы получить деньги, заработанные таким порочным способом. Они не принесут добра, мистер Бантер.

— Легко говорить, девочка моя, когда тебе никто этого и не предлагает, — сказала миссис Петтикан. — В стране много известных и богатых семейств, которые никогда не стали бы ни известными, ни богатыми, если бы кто-то из их родни не был в своих принципах чуть посвободнее, чем нас с вами учили. Если покопаться — во многих семейных шкафах найдутся скелеты, образно выражаясь.

— О! — сказал Бантер. — Я согласен с вами. Я видел бриллиантовые ожерелья и шубы, к которым в этом случае надо было бы прикрепить таблички: «В уплату за грех». Если бы только пролился свет на то, что происходит в темноте, миссис Петтикан, «под изнанкой одеяла», как говорится в старой пословице!

— Говорят, что некоторые очень высокие особы не считали для себя зазорным спуститься со своих высот к миссис Рейберн в ее молодые годы, — сказала Ханна загадочно. — Королева Виктория, слишком много знавшая о ее похождениях, не позволила бы ей выступить перед королевским семейством.

— Она ведь была актрисой? — спросил Бантер.

— Говорят, она была прекрасной актрисой, не могу сейчас вспомнить ее сценическое имя, — задумчиво сказала миссис Петтикан. — Оно было такое странное, я не знаю, похоже на Гайд-парк. Этот Рейберн, за которого она вышла замуж, — он никто; чтобы прикрыть какой-то скандал — вот зачем она за него вышла. У нее было двое детей — я не взяла бы на себя смелость сказать, от кого, — и оба они умерли от холеры, что, без сомнения, было Божьей карой.

— Мистер Бойз называл это не так, — сказала Ханна, снисходительно фыркнув. — «Дьявол заботится о своем племени» — вот как он обычно говорил.

— Ох! Он иной раз очень неосторожно выражался, — сказала миссис Петтикан, — и неудивительно, если учесть, с какими людьми он общался. Но он мог бы стать более серьезным со временем, если бы его спасли. С ним было очень приятно, когда он сам этого хотел. Он приходил сюда и болтал с нами о том о сем.

— Вы слишком добры к джентльменам, миссис Петтикан, каждый, кто умер или болеет, для вас уже сокровище, — сказала Ханна.

— Так мистер Бойз все знал о миссис Рейберн?

— О да, это было семейное дело, видите ли, и, без сомнения, мистер Эркварт рассказывал ему больше, чем нам. Ханна, мистер Эркварт говорил, каким поездом он приедет?

— Он заказал обед на полвосьмого. Я думаю, он приедет в шесть тридцать.

Миссис Петтикан бросила взгляд на часы, и Бантер, восприняв это как намек, поднялся и начал прощаться.

— Я надеюсь, что вы еще придете, мистер Бантер, — не без кокетства сказала кухарка. — Хозяин не будет возражать против прихода к чаю респектабельного джентльмена. Мой выходной день — среда.

— Мой — пятница, — добавила Ханна. — И еще один выходной через воскресенье. Преподобный Кроуфорд с Джадд-стрит читает прекрасные проповеди, если вы, конечно, евангелист, мистер Бантер. Но, возможно, вы уедете из города на Рождество?

Мистер Бантер ответил, что праздники они будут проводить у герцога Денверского, и удалился в сияющем ореоле заимствованного величия.

Глава 10

— Пожалуйста, Питер, — сказал главный инспектор Паркер, — это леди, с которой вы так хотели встретиться. Миссис Булфинч, разрешите представить вам лорда Питера Уимзи.

— Я уверена, что ему очень приятно. — Миссис Булфинч хихикнула и припудрила свое крупное бледное лицо.

— Миссис Булфинч до брака была душой салун-бара в «Девяти кольцах» на Грейз-Инн-роуд, — сказал мистер Паркер, — и была всем известна своим очарованием и остроумием.

— Ну-ну, — сказала миссис Булфинч. — Вы тот самый человек, правда? Не обращайте на него внимания, ваша светлость. Вы же знаете, какие эти парни из полиции.